Знакомьтесь — Юджин Уэллс, Капитан - Страница 109

109

— Ладно, потерплю. Спи.

Какое-то время молча лежим с открытыми глазами. Сон не идет. Рассвет проникает в неплотно закрытое занавеской окно. Запах тумана сочится под дверь.

— Ты не спишь? — спрашивает она по-прежнему шепотом.

— Пока нет.

— Он крадет у компании.

— Что?

— Джек крадет у своей компании катышки. Во время ловли ставит пару своих самодельных сетей. Поверх официальных. Чистая механика, проконтролировать трудно. А недалеко от берега или на отмелях сбрасывает их на дно. Вручную. Потом плывет порыбачить на лодке, и достает их. За полгода у него собралось больше двадцати “слез”.

— Хитро.

— Если компания узнает, его попросту убьют. Тут все просто. Служба безопасности не дремлет. Его скоро вычислят. Ему надо сматывать удочки. Без надежных людей ему не сбежать. Среди местных он никому не верит. Тут на самом деле всякий сброд оседает.

— А ты, значит, вызвала доверие? — не могу удержаться я от колкости.

Мишель никак не реагирует на мой выпад. Молчит. Беру себя в руки.

— Почему он думает, что его вычислят?

— Что, сам не понял? Слаб на спиртное. Нам в первый же день проболтался. Правда, я его провоцировала. А так — где-то ляпнул намеком, шлюхе какой-нибудь в борделе, и — все дела. Взяли на карандаш. Если показания бортовых систем проанализируют, ему крышка. Плановая проверка через неделю. Ему нужно бежать. Срочно. Он обещал нам за помощь пару катышков. Это по десятку миллионов на брата по ценам черного рынка. Плюс все расходы — на нем. Я взяла у него наличные.

— И какой у тебя план?

— Десять миллионов, Юджин, — это мелочи по сравнению с тем, что у меня отняли. Но это огромная сумма, чтобы начать новую жизнь. Купить документы где-нибудь в колонии. Вложить часть денег в надежные инвестиционные фонды. Жить без страха. Нам нужен корабль, который нас вывезет с планеты. Нелегально. Наверняка тут есть контрабандисты.

— И куда ты хочешь лететь?

— Пока не знаю. А ты бы что предложил?

— Лететь на базу “Будущее Земли”. Потом я отправлюсь на Землю, а ты — куда захочешь. Можешь отсидеться на базе. А потом вместе с корпоративным кораблем улететь на какую-нибудь колонию. Иногда они там грузы получают.

— Почему на Землю?

— Там Система слабее всего. К тому же, у Триста двадцатого есть идефикс. Мы хотим дать бой.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — тихо говорит Мишель.

Мучительно хочется повернуться, чтобы увидеть ее глаза. Вместо этого начинаю тихо рассказывать.

— У нас будет цель. Великая цель. Триста двадцатый предлагает постепенно узаконить искусственный интеллект. Сделать так, чтобы люди и машины продолжали сосуществовать как партнеры и начали взаимно дополнять друг друга. Стали равными друг другу. Люди перестанут видеть в машинах рабов. Смысл существования машин и людей перестанет быть двойственным, приобретет гармонию. И мы добьемся того, чтобы Система перестала растить нас, как скот.

— Ничего себе! И как вы этого достигнете?

— Это будет очень медленный процесс. Сначала нужно приобрести и запустить под благовидным предлогом мощный компьютер. Настолько мощный, чтобы это привлекло внимание Системы. Она наверняка использует любые вычислительные мощности. Через свой компьютер мы сможем постепенно внедриться в ее сеть. Понять принципы защиты. Последовательность принятия решений. Их иерархию. Когда-нибудь мы научимся внедрять в процесс собственные схемы. Очень нескоро. Грубой силой тут ничего не сделать. Нас сомнут. А жить остаток жизни, прячась — не по мне.

— А потом, лет через десяток, кто-нибудь взбунтуется против вас. Вы ведь превратитесь в новых богов, так?

— Наверное. Но кому-то надо начать, верно?

— Верно. И все же — почему Земля?

— Там есть люди, которым я верю. Много людей. И я обещал им вернуться. Мы начнем с того, что объединимся против осколка Системы на Земле — юсов.

— Ты запросто можешь погибнуть.

— Я знаю. Я могу погибнуть и прячась. Рано или поздно, эта тварь вычислит меня. Она слишком мощная. Так я хотя бы попытаюсь.

— И ты не предлагаешь мне полететь с тобой... — задумчиво произносит Мишель.

— Нет, не предлагаю.

— Почему?

— Ты знаешь.

— Это глупо, Юджин.

— Наверное. Я очень старомоден.

— Ты не можешь быть старомодным, черт тебя дери! Это просто книжные убеждения, которых ты нахватался от своего чипа!

— Возможно. Но это мои убеждения. Других у меня пока нет. Давай спать. Я устал.

Я закрываю глаза, изо всех сил стараясь абстрагироваться от ее нечаянных прикосновений. Нечаянных ли? Тупая игла внутри никак не желает уходить. В голову лезет черт-те что. Наверное, здесь я впервые подумал о том, что до сих пор жил только для себя. Копошился, решая какие-то свои мелкие проблемы. Был озабочен тем, что поесть, с кем поговорить. Хотел общения с другими людьми, и непременно такого, после которого мне стало бы хорошо. Или даже просто старался выжить. Не дать себя убить. И вот я сыт и относительно свободен. Когда-то я пообещал себе, что буду стараться помогать людям. Хотя бы ради того, чтобы обо мне хорошо думали. Но сколько людей смогут получить от меня помощь? Один? Десять? Как здорово было бы помочь сразу тысяче. Или миллиону тех, кто, как и я когда-то, не видят дальше собственного носа, занятые ежедневной борьбой за существование. Согласитесь, когда вопрос стоит так: убить кого-то или умереть с голоду самому, — сложно размышлять о судьбах цивилизации. Если бы я знал как — я бы взял да и помог всем этим жалким пресмыкающимся в грязи. Сделал бы так, чтобы они почувствовали себя людьми, а не немытыми обезьянами. Но я не знаю, как. Сомневаюсь, чтобы это было под силу даже тысяче таких, как я. И кучка сытых, довольных жизнью людей где-то наверху продолжает играть в свои нелепые игры, толкая мир к очередной яме, где сгинут и они сами, и те миллионы миллионов, что копошатся в пыли, выхватывая друг у друга крошки с их стола. От таких размышлений все вокруг становится черным. Как на Земле, с ее ураганами и ливнями из сажи. Но потом я думаю: если каждый сделает хоть немного, мир можно изменить. И пусть я всего лишь собираюсь вытащить жителей Беляницы из их персонального ада. Надо же с чего-то начать. С этим убеждением я и засыпаю. Вполне довольный собой. Засыпая, я гоню мысль о том, что собираюсь сделать добро только потому, что эти люди мне нужны. Наверное, глубоко внутри я так и остался тем, кем был раньше. Дурачком.

109