Знакомьтесь — Юджин Уэллс, Капитан - Страница 15

К оглавлению

15

— Юджин, это, с вашего позволения, мы вырежем. Идет?

— Не знаю. Делайте, как вам проще.

— В одном из боев ваш самолет был сбит?

— Да, меня однажды сбили над Карпатами. Это такие горы. Я катапультировался над Балканами. Это... тоже такие горы, — заканчиваю я, совсем запутавшись.

— И, тем не менее, вы нашли в себе силы выжить, — своим стеклянным голосом подводит итог Деми. — А как вы оказались вместе с баронессой Радецки?

И я чувствую, что Деми задает мне главный вопрос. А до этого вся наша ахинея была просто вступлением.

— Мы друзья, — отвечаю я, немного подумав.

— В каком смысле — друзья?

— Что?

— Неважно. Вы можете не отвечать на этот вопрос. Как это трогательно. Боевой летчик, герой войны за Землю, и баронесса Радецки, владелица заводов по производству оружия, известная своей эксцентричностью. Вы намеревались провести вместе какое-то время?

— Не знаю. Мы только ехали в гостиницу. Я...

— Понятно. Как вы заметили террориста?

— Не знаю. Просто показалось, что этот человек слишком напряжен. А потом я решил, что в его тележке бомба, — вру я. Не могу же я сказать, что Триста двадцатый обнаружил приближение опасности по изменению эмоционального фона.

— И потом?..

— Потом я толкнул Мишель... то есть, баронессу на пол. И упал сверху. И бомба взорвалась. Вот и все.

— Получается, что вы спасли баронессу, рискуя собственной жизнью?

— Я просто толкнул ее на пол.

— И закрыли ее собой. Поступок, достойный не просто друга.

Я начинаю закипать.

— Правда, что здесь, в госпитале Святой Агнессы вы оказались благодаря вмешательству баронессы? И правда ли, что она оплатила ваше лечение?

— Вам лучше узнать об этом у администрации госпиталя.

— Говорят, этот фанатик вместе с собой взорвал десятки невинных людей. Пострадали телохранители госпожи Радецки. Много раненых. Как вы относитесь к происходящему?

— Думаю, что убивать людей — не лучший способ привлекать к себе внимание.

— Прекрасный ответ, капитан. Не могли бы вы рассказать о себе подробнее?

— Что именно?

— Например, как вы любите проводить свободное время. Чем увлекаетесь.

— Чем увлекаюсь?

— Ну, что вам нравится? — подсказывает Деми с приклеенной улыбкой.

— Я люблю музыку. Блюзы. Это такая музыка с Земли двадцатого века.

— Восхитительно. С той самой Земли, которую недавно бомбили? А еще?

— А еще летать. Только сейчас я немного устал от полетов. Все время, как я начинаю летать, мне приходится кого-нибудь убивать. Мне это надоело.

— Но ведь это враги?

— Да. Наверное. Я не знаю точно, — я чувствую, что беседа надоела мне до чертиков.

— Разве убивать врагов не есть долг каждого офицера?

— Конечно. Только я давно в отставке. По состоянию здоровья. Меня до этого тоже сбили. На Джорджии.

— Это очень интересно. Расскажете подробнее об этом случае?

— Деми, я устал. Выключайте эти ваши штуки.

Она кивает. Делает знак, что сейчас заканчивает.

— Капитан Уэллс, я благодарю вас за откровенные ответы. Позвольте выразить вам свое восхищение вашим мужеством. Империя может гордиться такими гражданами, как вы.

— Спасибо, — устало говорю я. Но меня уже не слушают. “Кристиан, как запись?” — спрашивает она у своего запястья. И внимательно слушает ответное хрюканье. Лицо ее довольно. Она смотрит на меня с улыбкой наевшейся львицы.

— Все прошло замечательно, Юджин. Надеюсь, мы еще увидимся.

Вот уж вряд ли. Теперь я сделаю все возможное, чтобы больше не попадаться у нее на пути. До того отвратное ощущение после разговора с ней, точно в грязи выкупался. Всюду эти ее “акценты”. Так, похоже, тут вранье зовут. Но вместо этого я вежливо киваю. Все-таки, какая-никакая, а дама.

— Знаете что, Юджин? — оборачивается она в дверях. — У вас прекрасное тело. Госпоже баронессе повезло.

И она исчезает, оставив меня в ярости. Что за поганый тут народец!

Глава 9
Главное — верно расставленные акценты

К тому времени, когда меня отпустили на волю, я готов был бросаться на стены, так мне тут надоело. В этом их госпитале Святой Агнессы. Люди в нем, словно манекены. Все белые, неторопливо передвигающиеся, с одинаковыми улыбками. И еще мне до смерти надоели посетители. Нормальных среди них почему-то тоже не оказалось. Сплошь разные репортеры и корреспонденты. Все они разными словами спрашивали об одном и том же. Как я тут оказался и как мне повезло стать любовником госпожи баронессы. Что бы я ни говорил, отрицая эту чушь, они только улыбались и заверяли меня, что, конечно, все-все понимают. Их до чертиков интересовало, при каких обстоятельствах я с ней познакомился и насколько напряжены мои отношения с ее мужем. Даже ради вежливости никто из них не спросил, сколько людей погибло. И выжили ли телохранители Мишель — Мариус и Жан, раненные тем взрывом. И мне было очень досадно, когда взрослые люди в хорошей одежде с серьезным видом выспрашивали у меня всю эту чушь. Так досадно, что я одного из этих попросту выкинул за дверь. К радости следующего, который первым делом спросил, правда ли, что я вступился за честь своей любовницы — баронессы Радецки и нанес оскорбление имперскому гражданину? В общем, сутки мне месяцем показались.

Хорошо хоть, Мишель смекнула, что к чему. Поставила у дверей охранников.

Улыбка сама собой растягивает мои губы, когда я вижу Мишель.

— Рад видеть тебя живой, госпожа баронесса!

— И я тебя, господин капитан! — она лукаво улыбается в ответ. Легонько прикасается губами к моей щеке. От этого прикосновения я едва сдерживаюсь, чтобы не заграбастать ее в грубые объятия.

15