Знакомьтесь — Юджин Уэллс, Капитан - Страница 96

— Прямо сейчас. Место назначения оговорим на борту. За остальным заскочим по дороге. Неподалеку беспошлинный остров. Там хорошая торговля.

— Ты принимаешь только наличные?

— А что у тебя есть еще?

— Полицейская машина. Немного потрепанная, но на ходу.

— Из какого города? — быстро переспрашивает Баба. — Из нашего?

— Нет, из Кришна-Сити.

— Опасно. Много взяток за перерегистрацию. Больше десяти тысяч за нее не дам.

— Двадцать, — говорит упрямая Мишель.

Баба даже ухом не ведет. Смотрит только на меня.

— Я никогда не торгуюсь. Цена справедливая.

— Хорошо, согласен на десять, — киваю я. — Она здесь, рядом. Под большим деревом в переулке недалеко от берега. Ключи под сиденьем.

Баба достает из складок одежды коммуникатор и коротко с кем-то говорит. Не понимаю ни слова из его тарабарской речи.

— Попроси его говорить при нас только по-имперски, — шепчет мне Мишель. Я согласно киваю.

Замусоренный песок скрипит под ногами.

— Вот мой катер, — Баба показывает рукой в сторону воды, туда, где у хлипкого причала сквозь туман проступает неясное темное пятно.

Разномастные подгнившие доски настила, сквозь большие щели в которых видна вода, угрожающе прогибаются, скрипя под нашим весом. Катер оказывается небольшим суденышком метров десяти длиной. Большая рубка с зализанными обводами в середине корпуса. Когда-то широкое остекление прикрыто щитами с узкими прорезями. Немного округлые борта выдают основательную осадку. Судно выглядит каким-то намеренно неряшливым. Будто солдат, выряженный в маскировочное рванье. Корпус выкрашен в невзрачный серый цвет. Металл короткой скошенной мачты затерт неровным слоем тусклой мастики. Даже металлические леера вокруг рубки тщательно замазаны черным. Катер поскрипывает кранцами на легкой волне.

— Универсальный всепогодный полуглиссер. Не волнуйтесь. Волну держит — будь здоров, — гордо сообщает Баба. — Зову его “Мальком”. Такой же шустрый.

— Мощно смотрится. Будто военный, — желая сделать хозяину приятное, говорю я.

— Ха, военный! — презрительно плюет в воду Баба. — Военные рядом с ним — как бревна. Береговой охране рядом делать нечего! Я их легко делаю. Даже и не пытаются догнать.

— А что, часто приходится удирать с грузом туристов? — подначиваю я.

— Что поделать. Особенности бизнеса, — грустнеет сикх. — Хотя, обычно обходимся без этого.

Из рубки выглядывает молодая неулыбчивая женщина. Яркое пятнышко на лбу. Стало быть, замужем. Она боса. На ней просторная полотняная рубаха длиной до колен. Широкие парусиновые брюки. Узнав своих, женщина со стуком ставит на палубу за ограждением рубки что-то невидимое. Судя по звуку, это что-то имеет приличный вес. И наверняка способно стрелять.

— Это моя жена, Чандраканта. Мой экипаж, — представляет ее Баба.

— Женщина на корабле? Да еще член экипажа?

— Хочешь поискать другую лодку, сахиб? — насмешливо интересуется Баба.

— Просто удивлен, что на вашей планете женщины могут заниматься чем-то еще, кроме воспитания детей и стирки.

— Я сикх, — снова с гордостью говорит он. — Мне плевать на касты. Моя жена делает то, что я прикажу. К тому же катер — наш дом. Не волнуйтесь, она стоит десятка мужчин. Спускайтесь в каюту. Сюда, под рубку. Осторожно, берегите голову.

— Чандраканта — “любимая луной”. Красивое имя, мэм, — говорю я женщине, которая так и не произнесла ни слова с момента нашего прихода. Удивление отражается на ее лице. Потом она краснеет и скрывается в рубке.

— Отваливаем. Быстро, — говорит ей в спину Баба. — У нас не приняты комплименты, сахиб.

Короткий коридор. Мягкий пластик палубы. Шлепки босых ног над головой — женщина-матрос отвязывает швартовы. Небольшая каюта с большой незастеленной двуспальной кроватью в центре выглядит очень уютно. Несмотря на обшарпанные переборки. Тут есть даже крохотный санузел с душем за раздвижной перегородкой. Рассеянный утренний свет падает сверху через узкий световой люк в подволоке. Поверх стекла люк забран решеткой.

— Душ работает, вода опресненная, можно мыться, — кивает Баба в сторону перегородки. Совсем как коридорный в дешевом отеле, демонстрирующий клиентам достопримечательности номера в надежде заработать на чай. — Белья нет, будете спать в одежде. Полотенце в шкафчике. Устраивайтесь поудобнее.

За стеной взрыкивает двигатель. Дрожь пробегает по палубе. Судно слегка качается, отходя от причала. Рев усиливается. Невольно ухватываюсь рукой за длинный поручень в переборке. Теперь ясно, зачем они повсюду тут — вибрирующая палуба ощутимо кренится к корме. Упругие толчки — катер таранит легкие волны. Посудинка-то с норовом!

— Ну, куда идем, сахиб? — спрашивает Баба.

— Острова Скалистой земли.

— Далеко, — не выказывая удивления, отвечает он. Несколько секунд смотрит на меня не мигая. — Двадцать тысяч, — наконец, называет он цену нашего спасения.

— Десять, — не раздумывая, говорю я. Черта с два на этой планете можно покупать с первого раза. Я уже твердо усвоил — любая первоначальная цена тут завышена по крайней мере вдвое.

— Я не торгуюсь, сахиб, — это его “сахиб” звучит почти откровенной насмешкой. — Я ведь уже говорил. Цена нормальная. Путь долгий. Идти почти сутки. Если погода не испортится. Горючее туда и обратно. Еда. Отступные таможне — я сильно рискую, связавшись с вами. Вообще-то это дороже стоит, но на обратном пути я наверняка подзаработаю — возьму кое-что у тамошних ребят. Половина сейчас — это твоя машина. Вторая половина наличными на месте. Деньги у вас есть, я видел, как ты рассчитывался за еду.